За правду и правила
22.02.2010 в 14:50
Пишет Кошка Мёбиуса:Кажется, говорит, у противников теории эволюции была такая гипотеза, как опровержение Дарвина, что одна обезьяна за миллион лет способна собрать реактивный самолет. Или что-то такое, или как-то так. Толстой, отвечаю, всё дело в Толстом. Обезьяны действительно были, но суть сводилась к тому, что одна бесконечная обезьяна — то есть одна обезьяна за бесконечное время — способна случайно написать Войну и Мир. Получается, спрашивает, Толстой — это обезьяна? В долгосрочном периоде. Ему бы понравилось. Но беда в том, что Толстой не только напечатал Войну и Мир, он еще много всего другого написал и вообще мыслил, общался и жил. Способна ли обезьяна в любом периоде сочетать в себе все эти качества? Вот главное слабое место этой теории. Толстой не был обычным результатом статистики. А обезьяна всегда им будет. Ни одна обезьяна не способна случайно стать Толстым, и это резонно, продолжаю, но если взять бесконечное число бесконечных обезьян и предположить, что каждая из них в результате станет одним таким случайным действием (однозадачные системы: построить дом, посадить дерево, написать Войну и Мир), то в сумме они дадут Толстого. Каждого человека можно превратить в бесконечное число бесконечных обезьян, стоит ли переводить на такое дело обезьян — это уже другой вопрос.
По это же теории, заключает, возможно всё, и Бог может быть слонихой в розовом белье. Ага, говорю. Даже законы физики — это не абсолют, это результат очень продолжительного и многократного числа наблюдений, но, тем не менее, не абсолют. Вообще, всё правда: «с вероятностью ноль — не значит невозможно». Правда, скорее всего, это не имеет совершенно никакого применения в реальной жизни, потому что гравитация всё равно бессердечная сука, и яблоки падают вниз, что бы мы с ними ни делали.
—
Или сваливается на голову с вопросом: тебе никогда не хотелось считать себя психопатологическим парадоксом? Всем, отвечаю, хочется. Ни одного психически абсолютно здорового человека в наше время не найдёшь, а быть парадоксом желает каждый. Пусть даже на микроуровне: «– Знаете, у нас тут таких Наполеонов штук пять. – А я не император, я тортик!».
—
О, пять минут острого тактильного голода — месяц клаустрофобии; и в голову по-прежнему не приходит ничего более нового, чем то самое: все такие роботы, что просто блять, но нет, в семь утра так поют птицы, что никакие зомби не страшны, хотя, кажется, это тоже уже кто-то сказал до меня.
—
И может, хотелось бы что-то еще добавить, но лучшее, что случилось со мной за всё последнее время — это много коньяка и много кофе, а потом Гран Торино в пять утра на чужой кухне, пока шесть человек спят за стенкой.
URL записиПо это же теории, заключает, возможно всё, и Бог может быть слонихой в розовом белье. Ага, говорю. Даже законы физики — это не абсолют, это результат очень продолжительного и многократного числа наблюдений, но, тем не менее, не абсолют. Вообще, всё правда: «с вероятностью ноль — не значит невозможно». Правда, скорее всего, это не имеет совершенно никакого применения в реальной жизни, потому что гравитация всё равно бессердечная сука, и яблоки падают вниз, что бы мы с ними ни делали.
—
Или сваливается на голову с вопросом: тебе никогда не хотелось считать себя психопатологическим парадоксом? Всем, отвечаю, хочется. Ни одного психически абсолютно здорового человека в наше время не найдёшь, а быть парадоксом желает каждый. Пусть даже на микроуровне: «– Знаете, у нас тут таких Наполеонов штук пять. – А я не император, я тортик!».
—
О, пять минут острого тактильного голода — месяц клаустрофобии; и в голову по-прежнему не приходит ничего более нового, чем то самое: все такие роботы, что просто блять, но нет, в семь утра так поют птицы, что никакие зомби не страшны, хотя, кажется, это тоже уже кто-то сказал до меня.
—
И может, хотелось бы что-то еще добавить, но лучшее, что случилось со мной за всё последнее время — это много коньяка и много кофе, а потом Гран Торино в пять утра на чужой кухне, пока шесть человек спят за стенкой.